СТРАШНЫЙ ЧЕЛОВЕК
"Смазку получает то колесо, которое скрипит больше всех"
Генри Уиллер Шоу

С Михаилом я познакомился случайно, поэтому не успел узнать его отчества. Даже фамилию его я не знаю, хотя это и не важно, всё равно фамилия у него не совсем настоящая. Ну, как не настоящая, в каком-то смысле настоящая, конечно, но…
Михаилу семьдесят лет и вот какую историю он рассказал мне о своей несчастной, но такой счастливой жизни:

- Обоих моих дедушек расстреляли ещё до войны, одну бабушку тоже посадили за мужа, про вторую вообще ничего не знаю.
Никого из них я даже на фотографиях не видел.
Родители мои в конце сороковых, от греха подальше уехали из Ленинграда в Казахстан и «потерялись» там в маленьком рабочем посёлочке.
Построили домик – мазанку, комнатка и кухня. Весь дом, наверное, пятнадцать квадратных метров всего, а может и того меньше. Там я и родился.
Папа работал электриком, мама медсестрой в больнице.
Жили бедновато, впрочем, как и все на нашей улице. Правда, наш сосед, мужик лет пятидесяти, жил прямо скажем, роскошно. У него было целое хозяйство: куры гуси, дом кирпичный, велосипед. Хотя, если так подумать, какая там роскошь, только если в сравнении со всеобщей нищетой.
Вся улица завидовала нашему соседу. Завидовала и боялась. Говорили, что он страшный человек и его нужно обходить десятой дорогой. А то себе дороже. Вроде сидел он в тюрьме за убийство, или что-то в этом роде. Кто, когда-то имел с ним какие-то дела, иных уж нет, а тех не ищут... Говорили, что в его доме люди навсегда исчезали. Зашёл человек и всё. Никто, никогда его больше и не видел.
А вот меня всегда почему-то тянуло к этому страшному человеку. Я приходил к нему в гости и можно сказать батрачил на него: рубил траву птицам, убирался в сарае, мыл в доме полы, таскал воду, даже стирал бельё. И что самое странное, сосед никогда и ничего мне за работу не платил, просто иногда рассказывал какие-то удивительные истории из своей нездешней жизни, или просто, одобрительно хлопал меня по плечу:

- Ну, что, Мишаня, устал? Ты сегодня был молодцом, хорошо поработали. Проголодался, наверное?
- Да, немножко.
- Ну, тогда беги домой, поешь, поздно уже. А завтра опять приходи, если захочешь, будем с тобой велосипед ремонтировать.

И я, как ни странно, приходил, ведь даже бесплатно пахать на «страшного» соседа мне было интереснее, чем с пацанами по улицам шляться.
Вот только родители этого не одобряли, кричали, ругались, что сосед наш страшный человек и доведёт он меня до тюрьмы, а может быть куда и похуже. От него можно ожидать чего угодно, убьёт и в степи закопает.
Каждый раз как папа замечал меня рядом с соседским домом, вечером так порол ремнём, что я не то что сидеть, я даже на спине лежать не мог. Но, проходила неделя, другая, я смелел и снова шёл батрачить на страшного соседа и опять попадался папе на глаза. И так по кругу.

И вот, наступило лето 64-го. Когда всё и случилось.
Мои папа и мама вечером, как всегда вместе, возвращались домой с работы. Их сбил пьяный водитель на грузовике.
Оба погибли. Сразу, на месте.

Так я и остался совсем один и никого из родственников на всём белом свете.
Соседи с нашей улицы собрались, помогли с гробами и могилами.
Вернулся я вечером с похорон, ничего не соображаю, сел на табуретку в углу, сижу, плачу. Мне всего тринадцать и как дальше жить, я совсем не представлял.
Тут на пороге появилась какая-то толстая тётя с нашим участковым и сказала:

- Мальчик, ты, давай потихоньку собирай чемодан: трусы, майки, свидетельство о рождении, ну и вообще, все документы что в доме найдёшь, а завтра утром мы за тобой заедем и отвезём в район, в детский дом. До свидания.

Я попрощался и продолжил плакать, сидя на табуретке.
Через некоторое время открылась дверь и в дом вошёл «страшный сосед»
Он не стал долго слушать мои всхлипы и завывания, поднял с табуретки, обнял, встряхнул за плечи и сказал:

- А теперь слушай меня внимательно. Деньги в доме есть?
- Нет. Были, но все потратились на похороны.
- Ну, тем лучше. Значит так, собирай свои вещи, но только те, что надеваются на тебя. Никаких документов не бери и никакого чемодана, руки должны быть свободными. И одевайся потеплее. Через полчаса жду у себя. Времени мало, не опаздывай.

Через полчаса, я, несмотря на лето, завалился к «страшному соседу» укутанный по-зимнему и даже в шапке.
Сосед осмотрел меня со всех сторон, одобрительно кивнул и сказал: - Снимай штаны.
Я снял, он что-то зашил мне в карман и велел одеваться.
Потом посадил меня на багажник велосипеда и мы полночи куда-то ехали. Даже падали пару раз, когда в темноте съезжали с дороги.
Под утро приехали к какому-то казаху-пастуху. Сосед сдал меня с рук на руки и на прощание сказал:

- Тебя будут и дальше передавать друг другу, ничего не бойся и слушайся их – это свои люди. С посторонними не болтай, помалкивай, пусть лучше все думают, что ты дурачок, или глухонемой.
Я тебе зашил в карман немного денег. Только когда останешься совсем один, достань их, но не раньше. И давай там, Мишаня, не поминай лихом.

Больше я его никогда не видел, но нет такого дня, когда бы я не вспоминал его с благодарностью. Оказалось, мой страшный сосед был серьёзным контрабандистом.
С казахом мы несколько дней ехали на лошадях, потом он передал меня другим людям и с ними я уже шёл с караваном верблюдов, потом опять новые люди и опять. Я впервые в жизни увидел города, море и настоящий густой лес. Прошло всего месяца три с начала моего пути, не больше и я на грузовом корабле уже причаливал к огромному порту.
Последний мой провожатый сказал:

- Всё, парень, ты прибыл, дальше сам как-нибудь – это город Нью-Йорк. Нравится? Удачи тебе.

Когда я сошёл на берег и остался совсем один, я распорол карман, в нём были двадцать долларов…

Учился в школе, закончил колледж и всю жизнь проработал на заводе, был сварщиком высшей категории, даже в начальство выбился. Теперь у меня хорошая пенсия, большой дом в Питтсбурге, жена, дети, внучки.
Когда–то я даже собирался приехать хоть на денёк в Казахстан, чтобы просто пройти по своему посёлку, но так и не решился. Внутри до сих пор сидит детский страх, что там меня схватят и больше не отпустят. Глупо конечно.

А, знаешь, каждому человеку иногда снится один и тот же самый страшный кошмар в жизни, или наоборот, самый - самый счастливый сон.
Так вот у меня эти сны, почти ничем не отличаются. Самый страшный кошмар – это когда мне снится, как я от стука в дверь, просыпаюсь в своей кровати в Казахстане и слышу голос той толстой тётки:

- Стучи, посильнее, он, наверное, ещё спит. Что ж такое? Я же ему сказала, что мы утром за ним приедем.

А самый счастливый сон – это когда та самая толстая тётка с участковым, так же стучит в мой маленький домик и тётка говорит:

- Стучи, посильнее, он, наверное, ещё спит. Что ж такое? Я же ему сказала, что мы утром за ним приедем.

Так они стучат не переставая, аж штукатурка сыплется, а я в это время в Питтсбурге гуляю по парку с внучками, улыбаюсь и кормлю в озере уток…