Работали мы как-то с финскими коллегами-экологами на Вуоксе - от истока
её, по всей Финляндии и до нашего Лесогорска. Отработали на финской
стороне - прелесть что такое: лодку подают минута в минуту, всё что надо
- тут же предоставляют, а после съемки немедленно в баньке парят и пивом
поят. На нашей же стороне дело не так весело пошло. Лодку нам
пограничники дать обещали. Прибываем на заставу в срок - ничего не
готово, лодки тоже нет. Наконец пошли они её откуда-то доставать.
Возились, возились... в итоге выволакивают, грузят на прицеп и говорят:
вы только, ребята, когда на съёмку пойдёте, наших бойцов в эту лодочку
не сажайте, пусть они вас на берегу ждут...

Началась съёмка. Отработали мы по всему створу, осталась последняя
станция неподалеку от берега. А надо сказать, что дело было в конце
ноября. Морозяка тогда стоял крепкий. Вуокса у берегов, где течение
потише, тонким льдом покрыта. И вот беру я последнюю пробу. Упираюсь
ногой в днище, рву на себя тяжелый пробоотборник – ковш вроде
экскаваторного, из нержавейки... И тут гнилое, латаное-перелатанное
лодочное дно подо мной разваливается! И кажется, что аж вся Вуокса
мгновенно оказывается в нашей лодке - а мы, соотвественно, разом
оказываемся в ледяной воде.

Говорят, с берега это смотрелось внушительно, когда мы с громким матом,
смачно отплевываясь и изо всех сил разгребая ледяную кашу, плыли к
берегу. Это хорошо ещё, что недалеко от берега были, а потом – сразу
водка, сухие шмотки и баня.

С тех пор как-то окончательно разлюбил я зимние полевые работы.