Есть у меня несколько знакомых гаишников, работающих в областном ГИБДД. И по долгу службы им приходится выезжать на трассу, на ДТП. Один такой случай они мне и рассказали. Где именно было, не помню, пусть 18 километр. Итак:
Приезжают на место. Там - авария серьёзная, один человек погиб, ну, а у нас в стране почему-то все обязанность транспортировки перекладывают друг на друга. В общем, гаишники это, видимо, знали, поэтому, недолго думая, остановили тентованную "Газель". Из-за руля вылез средних лет кавказец, ему описывают ситуацию и говорят: "Надо труп перевезти". Он соглашается. Когда же они начинают перекладывать труп в машину, водитель начинает вопить: "Аааа... Он же - мёртвый". Гаишники в недоумении: "А чё ты думал? Труп - это чё?". Кавказец говорит: "Труб - это такой круглый, железный, с дыркой в середине".
Дальше народ спокойно работать не мог.
1997 год. Конец лета. Проходят совместно Казахстано-американские учения ЦЕНТРАСБАТ. Американских морпехов оберегает наша военная полиция (резкие ребята на размалёванных Волгах и Жигулях).
Среди наших - мой знакомый Сергей К. Ну так вот, подходит к Серёге американец и жестами просит, чтобы его сфотографировать. Ну, как и положено, Серёга с дежурной улыбкой на лице (чтобы, не дай бог, кого обидеть) и матами по поводу доставших его забугорных козлов, соглашается. Американец, недолго думая, фоном для фотки выбирает размалёванный Жигуль. Вот тут и произошел следующий диалог:
- Ну, что, козёл, сфотографироваться решил!? - и жестом показывает на Жигуль.
Американец в ответ кивает головой, открывает переднюю дверку и, не забираясь вовнутрь, присаживается на место водителя и оскаливается улыбкой.
Серёга продолжает:
- A какого хуя ты, мудила, улепился в Жигуль?! Волга же круче! - и с доброй такой улыбкой жестом приглашает к Волге.
Американец на чистейшем русском отвечает:
- А мне Жигули роднее!
Все присутствующие впали в шок, и только после рассказа американца о том, что они 5 лет назад переехали из Свердловска в Штаты, чуть не умерли от смеха.
Мне 25 лет. Сидела в парке, мимо проходили двое детей, мальчик и девочка, лет по девять-десять. Мальчик нёс портфель девочки, и это было так мило, что я, улыбаясь, смотрела на него, мол, джентльмен растёт. Мальчик посмотрел на меня и в ответ улыбнулся. Далее случилось такое, что я, пожалуй, больше не буду улыбаться малолетним парочкам. Эта девочка подумала, что я хочу увести её маленького ухажёра, и сказала, показав средний пальчик: "Чё смотришь на него, сучка? Ты старая, он на тебе никогда не женится!"
Детишки, блять.
Был у нас случай лет двадцать назад. Занималась фирма торговлей строительными материалами. Зарубежными, качественными. Никаких в помине строймаркетов ещё не было, рынок и такие вот фирмы. На рынке могут и варить, а у нас - фирмА и сертификаты. И фотографии всамделишные с зарубежными поставщиками на фоне зарубежных заводов.
Склад в Москве и в области. Закупается у нас дилер из региона, новенький. Мы обычно всех оптовиков старались в область отправить, но этому было страсть как неудобно, совсем не его направление. Поэтому крупная партия стройматериалов приехала накануне в город и ждала загрузки.
Контора у нас работала с восьми утра, но дилер очень просил загрузить его как можно раньше,чтобы он успел тем же днём добраться в свой регион. Обещал приехать до рассвета и ждать. Грузчики и менеджеры, понятно, не в восторге были, но что делать, пошли навстречу. Пришли на час раньше.
Сидели тогда в бывшем НИИ, снимали "офис". Особенностью этого офиса была его планировка, с колоннами, простенками и перегородками: при входе в дверь непонятно было сразу, кто и в каком количестве пребывает сейчас в офисе.
Далее от первого лица старшего менеджера.
Захожу в кабинет, начало восьмого, не выспавшийся, злой. Около входа уже заприметил грузовик нашего покупателя-жаворонка, поэтому сообщаю сидящему помощнику: "Там этот хрен из Н... приехал, поднимется, сделаешь ему все документы?". Из-за колонны радостно выходит наш покупатель со словами "Доброе утро! Хрен уже здесь! Спасибо, что согласились пораньше отгрузить!". Я чуть со стыда не провалился, а покупатель оказался на редкость понимающим и, к счастью, не обиделся, мы потом ещё долго и плодотворно сотрудничали.
"Пути господни неисповедимы..." (с) ап. Павел, Послание к Римлянам
... И это относится не только к людям и их поступкам - также и к событиям, обстоятельствам, предметам.
И к песням.
Многие знают советскую песню «Марш авиаторов» (музыка Ю. А. Хайта, текст П. Д. Германа), впервые опубликованную весной 1923 года, которая с 1933 года стала официальным гимном Военно-воздушных сил СССР (Приказ РВС СССР от 7 августа). Дата создания музыки неизвестна, сам Хайт утверждал, что написал мелодию в 1920 году.
Менее известны ее другие варианты:
- «Песня красного воздушного флота» немецких коммунистов середины 1920-х годов;
- «Песня берлинской рабочей молодежи» - марш нацистских штурмовых отрядов СА начала 30-х годов;
- Послевоенный «Авиамарш» на немецком языке с новым текстом, посвященным советской авиации, именно советской. Что любопытно, в тексте использовались фрагменты «Песни красного воздушного флота» 20-х годов.
Вообще говоря, судьбы старых европейских, российских дореволюционных и послереволюционных, советских и современных российских маршей тесно переплетены. Достаточно вспомнить «Прощание славянки» - марш, написанный штаб-трубачом 7-го запасного кавалерийского полка Василием Агапкиным в 1912 году, посвященный событиям Первой Балканской войны этого же года. Марш быстро набрал популярность не только в России - его стали исполнять военные оркестры в Болгарии, Германии, Австрии, Норвегии, Румынии, Франции, Швеции, Югославии и в других странах. Марш активно воевал в гражданскую по обе стороны фронта, однако особенно на стороне Белого движения – под него печатала строевой шаг первая рота Первого полка Дроздовской дивизии, одна из первых частей Добровольческой армии - студенческий батальон, а впоследствии и вся Добрармия, армия Колчака.
7 ноября 1941-го года под этот марш с Красной площади полки РККА уходили на фронт.
Василий Агапкин, с 14-ти лет связавший свою судьбу с военными оркестрами Российской империи, окончил службу в 1956-м году в возрасте 72-х лет полковником Советской Армии и главным дирижером сводного оркестра МГБ СССР. Дирижировал парадным расчетом 7 ноября 1941-го года на Красной площади в Москве, участвовал и в оркестровке Парада Победы 1945-го года.
Еще более извилисты пути «Егерского марша» (СССР, Российская Федерация),
- он же «Марш лейб-гвардии Егерского полка» (Российская империя),
- он же «Alter J?germarsch — Старый Егерский марш» (Германия),
- он же «Sechsenl?utemarsch — марш Шестизвонья» (Швейцария),
- он же – неофициальный гимн города Цюрих.
Авторы неизвестны, неизвестна даже страна происхождения. По одной версии марш сопровождал войска Суворова и попал в Европу во время Заграничного похода русской армии 1813—1814 годов. Однако, более вероятно, что примерно в этот период он, напротив, попал в Россию из Пруссии.
Марш победный – под него советские солдаты бросали гитлеровские знамена к подножию Мавзолея на Параде Победы в 1945-м. Внезапно, несколько ранее, им же отмечал свои победы Гитлер.
Что характерно для всех вышеперечисленных примеров музыкальных метаморфоз – они основаны на изменении текста, но не мелодии, а главное – жанра. Хотя… В 1929 году в Германии выпустили запись «Марша авиаторов» в танцевальном жанре, указав при этом автора музыки - Ю.Хайта.
Так вот. Поэтому, в силу относительной стабильности, общности мелодии и жанра, такие переходы маршей через линии фронтов и границы государств не столько исключение, сколько правило. И поэтому эти переходы достаточно широко известны. И поэтому… все это было преамбулой.
И еще одна преамбула, короткая.
Каждый, кто служил в армии, знает – любую песню, самую задушевную и протяжную, можно превратить в строевую. Главное, правильно разложить шаг по тактам. Кому не приходилось маршировать под, например, «Черный ворон». А уж «Yellow submarine» - вообще классика жанра. Тем не менее, магия исчезает за пределами строевого плаца и, как правило, не повторяется.
И, наконец, настоящая магия.
Тем удивительнее чудеса превращения одного из самых лиричных романсов начала прошлого века в военную, почти строевую песню, практически в марш. Еще удивительнее то, что магия не исчезла, и оба музыкальных произведения, уже совершенно различные, зажили своей долгой жизнью. Живут и сейчас.
Многие догадались, о чем пойдет речь дальше, но возможно и догадавшимся будет интересно, как «Белой акации гроздья душистые» метаморфировали в «Слушай, рабочий, война началася».
Википедия, а точнее весьма авторитетный исследователь, доктор искусствоведения О.И. Луконина, датирует романс 1910-м годом, приписывая авторство романса малоизвестному поэту-песеннику (но известному впоследствии адмиралу) Александру Васильевичу Колчаку и широко известному композитору – Максимилиану Осеевичу Штейнбергу. Неясно, правда, на каком основании, поскольку романс к этому времени уже не менее двух раз публиковался в 1902-1903 годах. Да и Колчак не очень-то похож на любителя изящной словесности – известно его единственное стихотворение, написанное в ночь перед расстрелом. Антисемитское. Стопроцентный фейк.
Остановимся на том, что авторство романса не установлено, а впервые он опубликован в сборнике «Цыганские ночи» в 1902-м году.
Романс, как говорится, зашел – его исполняли самые известные певцы от дореволюционных до современных. Но на заре его победного распространения по России грянула Первая мировая война. И появилась солдатская песня «Слыхали, деды, война началася». Единственное, что осталось от романса – мелодия.
Революция. Гражданская война. Страна разделена линией фронта. Романс тоже. Сравним – песня Добровольческой армии и песня РККА: «…Вот показались … цепи…». Цепи – «красные» и «белые» соответственно.
Великая Отечественная. Вермахт vs РККА, но были еще и власовцы. И романс с ними: «Смело мы в бой пойдём за Русь святую. И всех жидов побьём, сволочь такую!»
История перемолола многое, но не романс, и не военную песню в варианте победителей. Оба по-прежнему живы – «Белой акации гроздья душистые» и «Смело мы в бой пойдем» - такое официальное название получила новая революционная военная песня. Последнюю даже и сегодня иногда изучают в школе в качестве первой советской.
Есть и еще вариант Михаила Матусовского 1976-го года, по мотивам оригинала:
БЕЛОЙ АКАЦИИ ГРОЗДЬЯ ДУШИСТЫЕ
Целую ночь соловей нам насвистывал.
Город молчал, и молчали дома.
Белой акации гроздья душистые
Ночь напролёт нас сводили с ума.
Сад был умыт весь весенними ливнями.
В тёмных оврагах стояла вода.
Боже, какими мы были наивными!
Как же мы счастливы были тогда!
Годы промчались, седыми нас делая.
Где чистота этих веток живых?
Только зима да метель эта белая
Напоминают сегодня о них.
В час, когда ветер бушует неистовый,
С новою силою чувствую я:
Белой акации гроздья душистые
Невозвратимы, как юность моя.
Выбирайте, под что вам приятнее печатать строевой шаг, наблюдая «…шик, параллельного небу носка» (с) А.Розенбаум. ????)
Хотел в анекдоты, но не получится.
в 1989 г. услышал анекдот, который настолько меня тогда поразил, что я два часа ходил как привязанный за рассказчиком, чтобы запомнить интонации, с которыми он его рассказывал.
Спустя много лет уже я узнал, что это был любимый анекдот И. Бунина.
Нашёл оригинал... Что сказать, бунинский вариант понравился меньше.
В общем, постараюсь изложить, как я его услышал.
В купе поезда попутчики: средних лет пара, — стройный эстонец, — голубоглазый блондин с попутчицей. Дама ну во всех отношениях. Кроме лица. Страшней Второй Мировой (или страшней пистолета, не важно).
Третий — доктор, пластический хирург, как сейчас принято говорить. Прежде — "врач-косметолог".
В общем, сидят, друг друга не трогают.
А доктор прикидывает, что можно сделать, чтобы на даму с прекрасной фигурой и шикарными тёмно-каштановыми кудрями можно было смотреть без содрогания.
Немного увлёкся, разволновался, вышел в тамбур.
Курит.
Спустя малое кол-во времени в нему присоединился сосед по купе.
И тут нашего доктора прорвало:
— Я смотрю на вашу даму... простите великодушно... Понимаете, в ней всё прекрасно! Фигура, волосы, манеры, божественный голос... Но личиком... того... малость... природа... Ну вы понимаете... Так вот... Я прикинул, что можно сделать, чтобы... ну вы понимаете меня, как мужчина, разумеется, ну так нельзя, ей-богу... с таким лицом выходить на улицу... Я тут прикинул что к чему... Вы знаете, есть возможность... я даже планчик тут набросал... Вы приезжайте ко мне в Питер! Вам это будет стоить совсем недорого, рублей 450-500 (по ценам 1989 года).
Эстонец выслушал, помолчал...
— Нет-т... эт-то торок... эт-то мы не потянем... Я фесу её на станцию Тно, там отин мушик опешшал са три рупля софсем её упить нахуй.